Я и Ты - Мартин Бубер
Истинная общественная и истинная личная жизнь представляют собой два образа связи. Для их становления и существования необходимы чувства, изменяющие содержание, необходимы учреждения, как неизменная форма, но и, взятые вместе, они не создают человеческую жизнь, ибо для ее создания необходимо и третье: центральное присутствие Ты, или даже, скорее, воспринимаемое в настоящем центральное Ты.
Основное слово Я – Оно не имеет отношения к злу – так же, как и материя не имеет отношения к злу. Однако Оно имеет отношение к злу, как и материя, когда она примеряет на себя роль бытия. Если человек поддается этому, его подавляет неумолимо растущий мир Оно, собственное Я теряет для него свою действительность до тех пор, пока довлеющий над ним кошмар и призрак, обитающий в нем, не шепнут друг другу о невозможности избавления.
– Но не является ли общественная жизнь современного человека по необходимости погруженной в мир Оно? Можно ли две области этой жизни, экономическую и государственную, в их современном объеме и современном толковании, помыслить на каком-то ином основании, нежели на продуманном отказе от всякой «непосредственности», на неколебимом и решительном отклонении всякой возникшей вне этой области «чужой» инстанции? И если здесь господствует Оно, приобретающее опыт и использующее товары и достижения в экономике, мнения и устремления в политике, то разве не этому неограниченному господству обязана своим существованием разветвленная и прочная структура великих «объективных» образований в этих двух областях? Да, и разве выпуклое и наглядное величие ведущего государственного деятеля и ведущего хозяйственного руководителя не связано с тем, что он видит в людях, с которыми ему приходится иметь дело, не носителей не поддающегося опытному познанию Ты, но рассматривает их как центры производственных достижений и устремлений, в соответствии с которыми и в соответствии с частными способностями людей они могут быть учтены и использованы? Не рухнет ли его мир, если он попытается вместо того, чтобы получить Оно из суммы Он + Он + Он, получить сумму Ты, и Ты, и Ты, если известно, что из этой суммы неизбежно снова получается Ты? Не означало бы это попытку поменять создающее совершенные формы мастерство на любительский дилетантизм, а светоносный разум – на туманную мечтательность? И если мы переведем взгляд с ведущих на ведомых, то разве не убедимся мы в том, что ход развития современного способа производства и современного способа обладания уничтожил почти всякий след жизни с предстоянием, всякий след осмысленного отношения? Было бы абсурдным хотеть повернуть этот процесс вспять, и столь же абсурдным было бы разрушение чудовищного и точно функционирующего аппарата этой цивилизации, которая одна делает возможной жизнь разросшегося до чудовищных масштабов человечества.
– Оратор, ты запоздал со своими речами. Если еще до сих пор ты мог бы им верить, то теперь уже не можешь. Ибо мгновение назад ты, как и я, увидел, что государством уже не управляют; кочегары всё еще бросают в топку уголь, но машинисты лишь делают вид, что управляют несущимися на всех парах машинами. И в тот самый миг, когда ты все это произносишь, ты, как и я, слышишь, что рычаги экономики начинают издавать непривычный звук; мастера покровительственно тебе улыбаются, но в сердцах их смерть. Они говорят тебе, что приспособили аппарат к современным условиям, но ты-то замечаешь, что отныне они могут только сами приспосабливаться к аппарату – до тех пор, пока он им это позволяет. Их представители разъясняют тебе, что экономика вступает в права наследства государства, но ты-то знаешь, что ей нечего наследовать, кроме принудительного господства буйно разросшегося Оно, под которым Я, становящееся все более бессильным, все еще воображает себя повелителем.
Общественная жизнь человека, так же мало, как и он сам, может обойтись без мира Оно, над которым Ты носится как дух над водами. Воля к пользе и воля к власти действуют естественно и правомерно до тех пор, пока смыкаются с волей к человеческому отношению, пока она является их носителем. Не существует злого влечения, пока оно не отрывается от сущности; влечение, сомкнутое с сущностью и ею определяемое, есть плазма общественной жизни, освобожденное влечение ведет к разложению общественной жизни. Экономика, обиталище воли к получению пользы, и государство, обиталище воли к власти, до тех пор являются частью жизни, пока они являются частью духа. Отрекаясь от духа, они отрекаются от жизни: разумеется, у жизни есть время на завершение своих дел, и довольно долгое время будет казаться, что внутри шевелится какое-то осмысленное образование, хотя на самом деле там давно уже вовсю бурлит неистовая сутолока. Внедрение какой-либо непосредственности на деле уже не поможет; расшатывание отрегулированных механизмов экономики или государства не поможет сместить равновесие так, чтобы изменить тот факт, что вся система уже не находится под властью говорящего Ты духа; никакая стимуляция периферии не сможет заменить живое отношение к центру. Образования человеческой общественной жизни черпают свою жизнь из полноты силы отношения, которая пронизывает их члены, а свою телесную форму – из связи этой силы с духом. Государственный деятель или хозяйственный руководитель, сообщающийся с духом, не является дилетантом; он очень хорошо знает, что не может выступить навстречу людям, с которыми ему приходится иметь дело, как к носителям Ты без разрушения созданного им; однако он все же осмеливается на это, но лишь до границ, продиктованных ему духом; именно дух диктует ему эти границы; и риск, грозящий взорвать обособленное образование, увенчивается успехом там, где витает присутствие Ты. Дух не предается мечтаниям; он служит истине, которая, будучи сверхразумной, не изгоняет разума, но сохраняет его в своем чреве. В общественной жизни дух делает то же, что делает человек в личной жизни, человек, который знает о своей неспособности воплощать чистое Ты в жизнь, но тем не менее каждый день доказывает его присутствие в мире Оно – согласно праву и мере текущего дня, ежедневно заново проводя границу и заново ее открывая. Также невозможно освободить работу и обладание исходя только из них самих – это возможно только исходя из духа; только из его присутствия могут излиться смысл и радость всякой работы,
